АРДЫШЕВ Александр Николаевич рядовой в/ч 21617 506 мсп, плен - предательство 04.07.95

 АРДЫШЕВ Александр Николаевич
рядовой
в/ч 21617
506 мсп
плен 04.07.95 Числился СОЧ 

Первая чеченская кампания подходила к концу, когда среди солдат пошли слухи: на той стороне появился боевик по имени Сераджи. Горе тому, кто попадет в его руки. Его изобретательности в пытках нет предела. Дело в том, что Сераджи раньше был русским солдатом. И оттого люто ненавидит всех тех, кто напоминает ему о прошлой жизни. А еще Сераджи - меткий снайпер. На его винтовке три десятка зарубок... 1. Иудами не рождаются Целых пять лет вернувшиеся из плена солдаты рассказывали военным контрразведчикам о «подвигах» Сераджи. Показания ложились в аккуратную папочку. Когда изверг был пойман, его опознали. Сераджи оказался Александром Николаевичем Ардышевым, 1975 года рождения, уроженцем Саратовской области. В оперативной разработке он проходил под именем Иуда. Ардышев выйдет на свободу 17 августа 2007 года. Он уже подсчитал - это будет пятница. А пока ежедневно выходит на работу - мастерит фурнитуру для мебели. Много читает. Недавно открыл для себя Вальтера Скотта. Из-за прутьев на меня глядели хитроватые глаза. Стрижка-нулевка делает его еще более лопоухим. Чтобы зайти в клетку для допросов, Саше пришлось нагибаться - рост под два метра. Зачем улыбчивого парня конвоировали в наручниках да еще со злобным служебным ротвейлером? Только потом понимаешь, что Саша сидит на строгом режиме не случайно. - Меня оговорили! - Саша затягивается предложенной через решетку сигаретой. - Придет время, и я это докажу. А сейчас ляпну что-нибудь, и мне новый срок припаяют. Дураков у нас нет! ...Саша окончил в родном селе только 9 классов. Говорит, сломал школьный компьютер - вот и выгнали. Был драчуном. Вместе с приятелями доводил классную до белого каления. Самой безобидной шуткой был подпил стула под учителем. Когда его исключили, вся школа вздохнула с облегчением. Сашка остался за старшего в семье. Отец бросил мать еще в его детстве. На руках - братишка и сестренка. Но Сашка работать не пошел. Стал готовиться к армии. Поступил в школу ДОСААФ в Энгельсе и через четыре месяца получил водительские корочки - с ними в армии не пропадешь. Попал служить недалеко от дома - на станцию Тоцкая. Когда служба подходила к концу, их полк передислоцировали в Чечню. Но и здесь Сашка неплохо устроился - служил водителем в роте материального обеспечения. Раз в неделю ездил со своим прапорщиком-узбеком на «КамАЗе» в Прохладное за горючкой для полка. Ну и по дороге бочку-другую «задвигали» местным жителям. Деньги прапорщик аккуратно пересчитывал и клал в карман. Сашке за молчание полагалась водка. Сметливый прапорщик поселил Сашку к себе в палатку. Солдату - почет, а прапорщику так спокойнее. Так и служили неразлучной парочкой вороватый прапорщик и его верный помощник. В Прохладном Саша познакомился с медсестрой из горбольницы Наташей. Роман развивался стремительно. Отправил домой ее фотографию: держись, мать, скоро «дембель», приеду с невестой. Ардышев, как ни странно, прапорщицкую водку не уважал. Продавал ее сослуживцам. А сам терся возле медицинской палатки. Там по знакомству доставал сильное обезболивающее для раненых - промедол. Скоро Ардышев плотно «подсел» на прозрачные одноразовые тюбики с иглой. Невеста пошла побоку. Денег от продажи водки не хватало. И он стал подворовывать... 2. До «дембеля» осталась пара недель... - Кто-то сп...дил у меня права! - Ардышев ввалился в палатку водителей с утра пораньше. - Мужики! Отдайте по-хорошему. Мне же в рейс. Заспанные водилы только послали его подальше. Сашка затаил злобу. Улучив момент, он прокрался в палатку и достал из-под матраса водительское удостоверение своего приятеля. Тот тоже бросился в поиски. - Я же говорил! В роте действует мафия. Не ты первый. Будем вместе разбираться. - Ардышев ободрил товарища, а сам пошел к писарям с украденными правами. - Слышь, друг. Переправь тут имя и переклей фотку. Я тебе две водки поставлю. - Ардышев еще не знал, что обращается к лучшему другу владельца прав. Тот вернул права пострадавшему, а Ардышеву устроили «темную». Сразу стало ясно, куда подевалась автомобильная магнитола из командирского «уазика», куда «ушли» новенькие джинсы из тумбочки «дембеля» Алимова и кто теперь красится косметическим набором медсестры Светы. Ардышеву объявили бойкот. За ним закрепилась кличка Жертва. Ардышев по-прежнему ездил в Прохладное. Когда выгружал водку, ловил косые взгляды бывших товарищей. Терпеть оставалось недолго: через пару недель «дембель». Но Ардышев не выдержал. - Слышь, братан! Ну виноват я. Вот пол-ящика водки. Выпейте, чтобы не держать зла. - Саша отдал пострадавшему водителю бутылки. Но водка быстро кончилась. - Давай еще! Хочешь задешево отделаться? - подвыпившие сослуживцы обступили тощего Сашку. - Вам, свиньи, мало? - Сашку перекосило от злобы, и он передернул затвор на «калашникове». - Сейчас добавлю! Только чудом автомат не выстрелил. Бойцы навалились на Ардышева, вырвали оружие и «провели воспитательную работу». В ту же ночь Ардышев исчез из части. Поиски ни к чему не привели. Сослуживцы о пьяной драке помалкивали. Только бедный прапорщик бегал по расположению и кудахтал: - Какой сука! Вместе в палатке жиль, хлеб-водку кушаль, а он у меня пять миллион увель! Ай-яй-яй! Только потом обнаружили, что из штабной палатки пропала тетрадь со списками части и со штатным расписанием. Но связывать эти события в роте не стали... 3. Быть тебе, обрезанный, Дудаевым! - Да не, из части я не убегал. - Ардышев в своей клетке для допросов пускает табачные кольца. Встреча с журналистом для него отдых. Хоть на два часа отвлечься от строгого режима. - Пошли мы с одним бойцом по хатам жрачку искать, - неторопливо растолковывает Саша. - Сунулся в одну хату - одеяло на диване лежало. Я приподнял его, а там чеченец. Навел на меня пистолет. Говорит, молчи, тогда не застрелю. Что мне оставалось делать? Пошел с ним. Глаза завязали. Потом меня продали Шамилю Басаеву за 1000 долларов. ...Списки части, переданные боевикам, послужили Ардышеву пропуском в новую жизнь. Хоть он и спал с пленными солдатами, но на работу не ходил, от дежурства по кухне был освобожден. Боевики приглядывались к нему. Уже через месяц после побега, в августе 1995 года, Ардышева и других пленных перевезли в Чири-Юрт. Таков был приказ Масхадова - сконцентрировать всех пленников и начинать торг с российскими военными. Тут в жизни Ардышева произошло немаловажное событие. Сашка принял ислам. - Теперь тебе полагается новое имя. Фамилию мы уже тебе придумали - Дудаев. В честь сам знаешь кого. - Полевой командир Иса Мадаев показал на портрет в золоченой рамке и благосклонно похлопал по плечу только что обрезанного Сашку. Морщась от боли, он выбрал имя Сераджи. А отчество - Хомзатович. Так звали чеченца, который привел Сашку в отряд. Целую неделю теперь уже Сераджи ходил без штанов, завернутый в одеяло. С радостью распахивал его перед боевиками. - Да, теперь ты наш, - говорили боевики, глядя на спекшуюся кровь, и цокали языками. Сераджи сел за учебники. Ему предстояло выучить не только чеченский язык, но и арабский. А то как он будет молиться? Как только рана зажила, Сераджи стали доверять автомат: - Хватит гулять! Будешь конвоировать пленных на работы. И Сераджи конвоировал. Только пленные часто возвращались с работ в крови, с синяками. Сераджи Дудаев, новоиспеченный боевик, занимался с ними «воспитательной работой». 4. Володя попросил Бога о быстрой смерти Володя Карпухин (здесь и далее фамилии свидетелей и жертв изменены. - Ю. С.) - один из бывших подконвойных Сераджи Дудаева. Когда вернулся из плена, пил по-черному две недели. С трудом выбрался из пике. Женился. Месяц назад родилась дочурка. Сейчас работает слесарем в тепличном хозяйстве. - Чего греха таить, заснул я на посту, - отводит глаза в сторону Володя. - Ну а ротный автомат мой спрятал. Шутка такая. А я испугался трибунала. Убежал из части. Хотел домой, но заблудился. Зашел в брошенное село. Постирал в колодце одежду. Тут как из-под земли обступили меня бородачи. Увезли в Бамут. Месяц допрашивали. Копчик сломали. Повели на расстрел. Поставили на колени перед обрывом... Можно сигарету? Не могу рассказывать... Когда Володя говорит о плене, его душат слезы. Там, на обрыве, все сразу стало безразлично. Пулеметчик не спешил стрелять в голову. Сначала поднял фонтанчики пыли перед коленями. Потом прошелся по бокам. Володя просил Бога о быстрой смерти. Но только одна пуля угодила в руку. Тут патроны кончились. Чеченцы поругались на своем языке, подняли с колен Володю и повели в лагерь. - Потом нас с Димкой доставили в Чири-Юрт. Там много наших было. Поселили в детсадике. Сераджи сразу бросался в глаза среди «чехов» (чеченцев. - Ю. С.). Высокий, сутулый, лопоухий. Рыли мы траншеи полного профиля. Норма - 8 метров на человека в день. Недавно смотрел фильм «Судьба человека». Так там в концлагере норма была всего 4 кубометра. Курорт! К тому времени Сераджи уже сносно разговаривал на чеченском, знал несколько сур из Корана, выучил арабский алфавит. Как-то шутки ради боевики подсунули ему русский букварь. - «Мама мыла раму»? Это мы не проходили. Эй! Лейтенант Емельянов, вымой-ка пол! - Тряпок нет... - А ты карманами брюк! - И вывернул их наизнанку. Такое издевательство не могли придумать даже самые жестокие «деды» Советской армии. Лейтенант кряхтел, но пол мыл - к его голове Сераджи приставил ствол. - Потом я слышал, как чеченцы рассказывали о нем с уважением. - Загрубевшие Володины руки с сигаретой ходят ходуном. - Говорили, что под Шалями он расстрелял наших солдат. А потом он с Сереги Иванова сапоги стянул, сел в иномарку к боевикам и уехал. Говорят - воевать. Володя - натуральный блондин. Именно поэтому не бросаются в глаза пряди седых волос. Есть и прядь, полученная от общения с Сераджи. - Если увижу его на улице - порву, как тузик грелку. Таким, как он, не место на земле... Володя показывает две черно-белые фотографии из плена. Это большая редкость: Чечня - не курорт. Его мама, когда приезжала за сыном и не смогла выкупить его у чеченцев, выкупила только эти фотографии. На одной Володя с лопатой в траншее и его товарищи по плену. Другую чеченцы отдали «в нагрузку» - на ней охранники сына во всеоружии. Сераджи не любил фотографироваться и остался за кадром. Переворачиваю пожелтевший картон. «Будь проклята эта война!» - Сержант Карпухин написал эту фразу, когда наконец вернулся домой. Свидетель Алексей НАСОНОВ: Сераджи бил по лицу, под дых, куда придется... Солдат-срочник Леша Насонов прослужил всего ничего - и на тебе, по случайности сломал ключицу, загремел в Моздокский госпиталь. В часть, стоявшую под Кизляром, возвращался 16 апреля 1997 года на автобусе. Два российских поста миновали благополучно. Третий пост был чеченский. Проверка документов, «вы незаконно пересекли границу Республики Ичкерия», наручники, Грозный. В военном городке в Октябрьском районе было уже человек 15. Сразу допрос: кто, откуда, почему, где, зачем? Бить не били, но угрожали, оружием перед носом трясли. Через три месяца сменилась охрана. Вместе с чеченцами в барак вошел русский... - Он называл себя сыном полковника Мансуева. - Алексей разглядывает потолок, и видно, что эти воспоминания даются ему непросто. - Его все звали Сераджи. Что он на самом деле Ардышев, я узнал уже дома. - Как он к вам относился? - Плохо. Хуже, чем чеченцы. Он был водилой на «КамАЗе», постоянно ездил в рейсы. Машину обслуживали человек пять ребят - мыли, ремонтировали. Им больше всех доставалось. За каждое неверно сделанное движение - по лицу, под дых, куда придется. Кулаками, ногами. У многих оставались ссадины, кровоподтеки. Бить-то, конечно, все били, но чеченцы - если провинишься. А он мог просто так, из-за плохого настроения. Заходит в барак: «Ты, иди сюда!» Выведет куда-то, изобьет... - Он не говорил, почему решил принять ислам? - Якобы из-за «дедовщины» в армии. Мол, его били офицеры и солдаты-старослужащие, из-за этого он перешел. Принять ислам многих пытались заставить, но я не видел, чтобы кто-то соглашался... Леша не хочет вспоминать, не хочет рассказывать. Каждое слово тянешь из него, словно клещами, а он упорно продолжает рассматривать стены и потолок. Его дважды вызывали в Ростов-на-Дону - как свидетеля. Устраивали очную ставку с Ардышевым. - Он же все отрицает, говорит, что был просто водителем, таким же пленным. А у него оружие всегда было, удостоверение он имел как боевик чеченский. Сам видел, в машине валялось. Чеченская погранично-таможенная служба. Вызывали всех, кто его видел, кто знает. Он же еще до нас там орудовал. Говорят, и в плен наших захватывал... Наталия ЛИСИЦЫНА. (Наш соб. корр.). Нижегородская область. (Фамилии жертв Ардышева изменены.) (Окончание следует.)

ИСТОЧНИК KP.RU

Ростовский гарнизонный суд приговорил его к девяти годам лишения свободы. По делу он проходил под псевдонимом "Иуда". Александр Ардышев должен был освободиться из тюрьмы в августе 2007 года. На данный момент его дальнейшая судьба неизвестна.

 18 августа 1995 года. Командование ЧРИ объявило, что готовы освободить семерых российских заключенных в соответствии с военным соглашением подписанным с Москвой, но некоторые из военнопленных заявили, что хотят остаться и воевать на стороне ЧРИ.

Иса Мадаев, должностное лицо ответственное за обмен военнопленными отметил, что его сторона готова освободить семерых российских солдат, удерживаемых в селении Чири-Юрт. «Мы готовы отпустить их сегодня или в любое другое время. Мы просто ждем ответа от российского военного командования», - сказал он.

Семь солдат содержались в больнице, шесть из которых были сегодня перемещены в другие жилые помещения.

Один из 7 раненных солдат сказал, что он был захвачен в плен два с половиной месяца назад после того, как бойцы ЧРИ уничтожили БТР на котором он ехал. Четыре солдата погибли, а он со своим товарищем попали в плен. «Чеченцы сразу же оказали мне медицинскую помощь. Со мной хорошо обращались, и я не могу сказать о них ничего плохого», — сказал он.

После вести об их скором освобождении из плена, некоторые из солдат заявили, что не хотят возвращаться в российскую армию.

Один из пленных отметил, что его не поймали а он сам сдался противоборствующей стороне, потому что ему не нравилась политика России в Чечне. Он сказал что с тех пор принял Ислам и будет бороться за свободу Чечни.

Ещё один военнопленный проявил желание остаться с чеченцами, потому что условия в неволе были лучше чем в российской армии.