Рядовой ЖЕЛЕЗНОВ Александр Михайлович ( 10.08.1976 - 23.05.1996 ) Чечня.

Рядовой ЖЕЛЕЗНОВ Александр Михайлович
( 10.08.1976 - 23.05.1996 )




Жизнеописание воина Александра Михайловича ЖЕЛЕЗНОВА

Александр Железнов родился 10 августа 1976 года в районном центре Вача Нижегородской области. Родители Александра — Михаил Иванович и Нина Ивановна Железновы — крестили сына в семилетнем возрасте вместе с родившейся в том же году сестренкой Катей в Храме Святой Живоначальной Троицы в селе Арефьево в 20 километрах от Вачи, который за время своего существования никогда не закрывался. Храм в 2002 году будет отмечать 300-летие со дня основания. В его стенах до сих пор сохранилось первозданное благолепие и богатое убранство. Во время крещения был очень собранным и спокойным.

В 1983 году поступил в школу города Вачи, где проучился 8 классов. На глазах Нины Ивановны Сашин отец съезжая с крутого спуска и приветствуя знакомых одной рукой, другой не справился с велосипедом и, в столкновении со столбом, а затем с бордюром, разбил себе голову и скончался на пятые сутки. Тогда Саше исполнилось 13 лет. Господь берег Александра. Он много и много более страшно падал с велосипеда и отделывался только ушибами. Нина Ивановна работала нянечкой в детском садике, а после гибели мужа трудилась на трех работах, стараясь достойно поднять детей в нужде перестроечного времени. Все работы по дому и подсобному хозяйству легли на плечи Александра, и он работал в семье за всех. Ему стало трудно успевать учиться в школе.

В 1991 году после восьмого класса Саша перешел в вечернюю школу, которая одновременно давала и профессиональное образование. Он получил в ней диплом слесаря. Александр был очень неприхотлив. Будучи простым, он очень привлекал к себе людей, и к нему все очень хорошо относились. Но настоящих друзей у него было человек пять. Он никогда не курил, и никогда не пил, не любил ни драться, ни приставать. После армии он собирался работать, а о женитьбе и не думал, так как он ни с кем из девочек не дружил.

После смерти отца в семье стал ощущаться недостаток во всем, и покупки необходимых вещей делали по очереди: в этом месяце — Кате, в следующем — матери, в следующем — Саше. А он все отказывался в пользу сестры и Нины Ивановны: «Зачем мне, мне скоро в армию». Когда мать хотела похлопотать в военкомате, чтобы сына — последнюю опору семьи, — послали служить поближе к дому, он категорически отказался. Хотел служить в пограничных войсках, только все сокрушался: «Как же вы без меня будете?».

В учебном центре ФПС в Багратионовске, что под Калининградом, сдружился с Андреем Трусовым. Так получилось, что командир части, где служил Саша, из этих же мест. В строевом отделе служила прапорщиком его односельчанка. Они всячески старались отговорить его от командировки в горячую точку. Его же ответом было — «не останусь, ведь я с этими ребятами год прослужил». Он сдружился со своими товарищами по оружию, их посылали туда, где нужно было Родине, и остаться – значило бы спрятаться за чью-то спину. Так он понимал свой долг. Письма со службы присылал шутливо-бодрые, начинавшиеся со слов: «Привет из санатория » или «Привет из пионерлагеря…».

16 февраля 1996 года мать Железнова получила телеграмму от командира воинской части полковника Буланичева о том, что ее сын, якобы, самовольно оставил часть. Она, как и родители трех других солдат — сослуживцев, пережила ужас подозрений и издевательств со стороны чиновников и некоторых окружающих. Нина Ивановна приняла решение самой ехать в Чечню. Вместе с Любовью Васильевной Родионовой она нашла воронку от авиабомбы, в которой были присыпаны тела их сыновей. Вместе они вывезли останки в Ростов, а затем и домой. Мать сама переложила каждую косточку из цинкового гроба в деревянный гроб и облачила в воинскую форму. На похороны пришло очень много народу. Только обедали примерно 250 человек. Похоронили Александра на Вачинском кладбище на горе.

В книге памяти, изданной в Нижнем Новгороде, приведен такой рассказ Нины Николаевны Железновой о своем сыне:

«Когда Саше исполнилось 13 лет, у него умер отец, а я осталась одна с двумя детьми. Все мужские дела легли на Сашины плечи. Пришлось ему самостоятельно вникать в работу. И не было того, с чем Саша не мог бы справиться. Правда, сначала ему приходилось туго, но у Саши было огромное желание все уметь. Как сын был горд, когда сам чинил свет, сантехнику. Его сверстники отдыхали, а Саша трудился, и, лишь когда не было дел, шел гулять, но всегда мне говорил, где находится, если мне будет нужен. Я не представляла, как буду 2 года без Саши, и Саша, в свою очередь, очень переживал за нас, не за себя — нет, что ему будет трудно в Армии, а как он нас оставит. У него была еще и бабушка, которая жила одна, и за неё он отвечал, и знал, что и в её доме всегда нужны мужские руки. К Саше все относились хорошо, у него не было врагов, он был простым, добродушным парнем. Попал Саша в пограничники, за год службы ни одной жалобы, все письма его начинались так: «Привет из санатория!», или из «пионерского лагеря!», но я то ведь знала, какой там санаторий. Саша очень волновался за нас, как мы без него трудно нам, и писал: «Мам, потерпи, ещё немного осталось».

Где-то через пол года службы Саша начал писать про Кавказ, что ему очень хотелось бы туда, а я согласия своего не давала, в конце концов, он перестал писать про это, успокоил меня, что никуда не поедет. И, вдруг, в декабре 1995 года я получаю коротенькое письмо: «Мам, прими это письмо спокойно. Я уезжаю в Дагестан» и всё. Но попали они в Ингушетию. Саша мне прислал очень хорошее письмо о том, как там красиво, какие там горы. Он как будто чувствовал, что я приеду туда в эти горы.

16 февраля 1996 года пришла телеграмма, что Саши нет в части. И тут начались мои мытарства. Ребят обвинили, что они сами ушли с поста. Зачем тогда ему было ехать туда с таким желанием. Я поехала в Чечню. Только там я узнала, что произошло на самом деле. Но до поездки я уже немного знала — ребята были в карауле ночью, их было четверо и они попали в плен. Ночью ехал автобус. Ребята закрыли шлагбаум и попросили показать груз, вот за что они и поплатились.



В ночь с 13 на 14 февраля 1996 года высокогорный контрольно-регистрационный пункт (КРП), на котором рядовой А.М. Железнов совместно с однополчанами младшим сержантом Андреем Трусовым и рядовыми Евгением Родионовым и Игорем Яковлевым в тот момент нёс боевую службу по охране административной границы между Ингушетией и Чечнёй, подвергся внезапному нападению чеченских боевиков. До зубов вооружённые бандиты спрятались тогда внутри «Скорой помощи». Пограничники, хотя и были застигнуты врасплох, тем не менее, сумели оказать посильное сопротивление: на месте схватки остались стрелянные автоматные гильзы и обильные следы крови. Обезоружили и захватили в плен их уже ранеными…
Пленённых пограничников террористы содержали в нечеловеческих условиях на протяжении четырёх месяцев. При этом им регулярно гарантировали жизнь, но при условии, если они, во-первых, публично отрекутся от христианской веры в пользу ислама и, во-вторых, если дадут согласие участвовать в расстрелах других пленных российских военнослужащих.
Подобно унтер-офицеру 2-го Туркестанского стрелкового батальона Фоме Данилову, который, будучи в ноябре 1875 года захваченным Узбекистане в плен кипчаками, предпочёл мученическую смерть позору предательства и вероотступничества, все четверо ответили решительным отказом. Это и ускорило день казни, которая состоялась 23 мая 1996 года в одном из лесных массивов, прилегающих к чеченскому посёлку Бамут.
Тела казнённых были сброшены бандитами в воронку от авиабомбы. Впоследствии мать солдата, Нина Ивановна, лично извлекла останки сына из этой временной могилы.
Посмертно удостоен ордена Мужества.
Тело воина-пограничника А.М. Железнова было предано земле спустя многие месяцы после казни — на кладбище родного для него нижегородского посёлка Вача. Он похоронен на самом высоком месте – на вершине холма.
В начале 2000-х годов исповеднически отмечен вниманием Церкви к возможности прославления в лике святых воинов-мучеников по формуле: «Воин-мученик Евгений (Родионов) и иже с ним пострадавшие воины Андрей (Трусов), Игорь (Яковлев) и Александр (Железнов)».
Имя героя увековечено в Книге Памяти Нижегородской области и Книге Памяти пограничных войск (т. 5, стр. 530). Кроме того, оно значится на скорбном обелиске, установленном в Неманском районе Калининградской области в память о погибших на Чеченской войне воинах Пограничного отряда особого назначения.

Выполнили ребята свой долг до конца, хотя могли и укрыться от опасности. Я видела боевиков — они вооружены до зубов и в глазах ненависть. А наши доверчивые ребята не поняли многого. Ребят нашли в Бамуте в сентябре 1996 года. Они были закопаны наспех. Мы с мамой Жени Родионова доставали их из этой ямы вместе с эксгумационной группой. Это надо было все перенести. Посмотрел бы на это Борис Николаевич Ельцин. Как он мог такое допустить? Кто будет отвечать? Как нам теперь жить без своих сыновей? Одни вопросы и нет ответа».