Мочалин Олег Николаевич (1971-1995) 81 мсп. Погиб в январе 1995 года в Грозном. Воинское звание – старший лейтенант. БМП № 611
Мочалин Олег Николаевич (1971-1995 г.)
Родился в Петрозаводске 22 января 1971 года. В 1975 году семья переехала в село Копорье Ломоносовского района Ленинградской области. После окончания средней школы в селе Копорье Олег поступил в Петрозаводский государственный университет и в 1993 году закончил его. Работал главным инженером акционерного общества закрытого типа «Шуньгское». 11 марта 1994 года Медвежьегорским райвоенкоматом был призван в армию. Служил в Самаре в мотострелковом полку. 14 декабря 1994 года направлен в Чечню. Погиб в январе 1995 года в Грозном. Воинское звание – старший лейтенант. Похоронен 6 октября 1995 года в селе Толвуя Медвежьегорского района Республики Карелия.
Награжден орденом Мужества (посмертно).[38]
Жизнь семьи Мочалиных тесно связана с Заонежьем. В Толвуе проживали бабушка и дедушка Олега, в Телекино работала учителем начальной школы его мама, Клавдия Васильевна, в Толвуйской средней школе учителем физики работала родная тетя Олега, Валентина Васильевна Усачева. В годы учебы в средней школе в селе Копорье Ленинградской области Олег на летние каникулы приезжал в Толвую. Семья Мочалиных считает Толвую своей второй родиной.
После окончания средней школы Олег поступил в Петрозаводский государственный университет. Окончив учебу по специальности инженер-механик, Олег выбрал местом своей работы и жизни Медвежьегорский район и стал работать в акционерном обществе закрытого типа «Шуньгское». Полгода трудился он в этом хозяйстве главным инженером и за это короткое время оставил хорошую память о себе. Требовательность, компетентность, внимательность, отзывчивость – таковы черты характера молодого специалиста.
В марте 1994 г. его призвали на военную службу. Он служил в Приволжском военном округе. Закончивший военную кафедру университета, Олег служил в должности командира мотострелкового взвода.
Через полгода Олег приехал в отпуск. Это был красивый, стройный, спортивного телосложения 23-летний лейтенант.
30 ноября 1994 г. отпуск закончился, Олег возвратился в часть. Вскоре он был отправлен в Моздок (Осетия). Жить приходилось в землянках на аэродроме.
14 декабря 1994 г. первый батальон 81-го мотострелкового полка, в котором служил Олег, был направлен в Чечню. В семье об этом узнали намного позже.
Вот что стало известно о трагической гибели Олега из рассказов его матери Клавдии Васильевны и ее сестры Валентины Васильевны:
- В ночь с 31 декабря на 1 января 1995 г., когда мы встречали Новый год, в Грозном начался штурм железнодорожного вокзала. Лейтенант Мочалин в составе первого батальона 81-го мотострелкового полка участвовал в штурме вокзала. Олег был командиром БМП № 611.
БМП № 611
Экипаж:
Командир взвода л-нт Мочалин
Наводчик - рядовой ЯРОВ Анатолий Николаевич ( пропал без вести )
Мартынец Сергей – механик-водитель
Осовицкий Андрей
Олег Перевалов
Гимадеев Алексей
Соловьёв
Кто-то еще, кто позже был оставлен у БМП с Алексеем Чигаревым и тремя танкистами
Алексей Чигарев, БМП № 614:
Мы вышли к вокзалу и уже от вокзала нам сказали двигаться туда.
Я слышал, когда переговоры шли у нас в машине, что 2 танка заблудились в городе, и, как я понял, один из них подбили. На помощь к ним нас и отправили, нашу машину и БМП лейтенанта Мочалина.
Я ехал вместе с Серёгой Киселёвым в одной машине. Это была машина лейтенанта Сидельника. А машина лейтенанта Мочалина ехала следом за нами. Во время движения Терехову Валерке ногу зажало. Сидельник наклонился ко мне. Говорит – давайте аптечку, и вот в этот момент в нас попали. Вспышка, дым, дышать нечем.
Машина загорелась. Двери десанта с нашей стороны заклинило, нам пытались помочь, но безуспешно. Пришлось вылезать через люк командира БМП. Мы вылезли из машины, в этот момент подъехала БМП Мочалина. Там уже 3 танкиста лежали и один раненый, это с подбитого танка, он прямо перед нами стоял. Мы погрузили им на броню еще нашего механика, он где-то метрах в пятнадцати от машины лежал обгоревший. Это было на ул. Богдана Хмельницкого.
В машину Мочалина все погрузились, и они ушли. Остались я, три танкиста, один из них раненый в руку, и с мочалинской машины автоматчик. Мы не смогли влезть, не хватило места, потому что на броне там уже механик наш убитый лежал, ну вся полностью машина забита была. Не долго мы пролежали там. Посовещались, что делать будем. Решили уходить вдоль здания с правой стороны. Начали движение, в этот момент убили пехотинца с машины Мочалина, и с той стороны здания уже вышли боевики, говорят - сдавайтесь, вот такая ситуация.
Я вот помню, мы до здания проползли, думаем, сейчас поднимемся и уйдём, а они - хрен, они там стояли. А взяли в плен нас 4-х уже, 3-х танкистов и меня, фамилий танкистов я не знаю, мы толком и не разговаривали. В Реском доставили прямо перед новым годом. Нас рядышком с Рескомом держали поначалу, туда завели, там и чай навели. Я помню офицеры там то же были, один говорит - ну что, с Новым годом… А потом, буквально минут через 15, приводят наших 7-х, а я-то надеялся, что они ушли. Нас когда взяли, эти говорят, - что, ты надеешься, что они ушли? Нет, они вон там дальше подбитые стоят. Ну, а я думаю, чего, ну пусть говорят, и смотрю, точно, вводят уже этих ребят. Перед входом в город нам сказали, что за нами пойдут внутренние войска, и если что случится, если ранят, оставайтесь, вас подберут. Нам оставили боеприпасы, пулемет Лешки Гимадеева мне достался. Мочалин говорит - ждите, подмога придёт, эти его слова я помню. Когда привели в Реском, я Масхадова видел, я его хорошо запомнил. Зашли, там все бородачи сидят, меня вводят одного. Он как-то так сказал - «чего здесь тебе надо?» Там сидело человек двадцать, старейшины, или кто они, не знаю. … Рядом с Рескомом склад был, или магазин какой-то, мы не в конференц-зале сидели, а в подвале какого-то здания, такое небольшое, одноэтажное, рядышком прямо оно было. Технику там перед ним привозили. Вот за Рескомом техника стояла, перетаскивали её туда.
Отбить вокзал у дудаевцев не удалось, силы были неравные.
Рассказал Сергей Киселев рядовой 81 мсп....БМП № 614:
Первый раз нас подбили, у нас Валера Терехов сгорел в БМП, он наводчиком оператором был, лейтенанта Сидельника сразу ранило.
Механика Дмитриева вышибло с машины, он уже мёртвый, обгорелый был. Затащили на броню БМП Олега Мочалина. А Терехов остался в БМПшке, он не смог вылезти, ему ногу зажало поворотным механизмом, не смогли мы его достать, поэтому и остановились.
Мы бы ехали дальше, Сидельник просто крикнул – «Дмитриев стой!», и нам промедол подавал, чтобы Валерке в ногу колоть, чтобы не так больно было, как у него нога туда попала, не знаю
В экипаже были, насколько помню - я, Лёша Чигарев (с Челнов), Ильючик (не помню Ильючик с нашего экипажа или не с нашего, или его прикомандировали, но мы с ним друзьями были, по-моему, всё же с нашего) и Ришат Камалетдинов.
Ильючик и Камалетдинов вылезли, их ранило.
Мы с Лёшей Чигаревым в другую сторону, нормально, не попали в нас.
Давай отстреливаться. Там танк кружился один, он в столб врезался, давай башней крутить, столб свалил. Справа была 9-этажка, а слева школа, сталинского типа.
Нас забрали в БМП Мочалина. Чигарев не смог в БМП залезть, не было уже места. Мы с ним потом уже в плену встретились.БМПшка Мочалина вся битком была забита, на броне покойный Дмитриев.
Видимо Мочалин скомандовал - «Мартынец, давай поехали быстрей!».
Чигарев остался на улице.
Рассказывал потом - я лёг в лужу, руки на голову положил. Потом ко мне чеченцы подошли и забрали, увели.
В итоге в БМП Мочалина остались: Мартынец, Мочалин, Осовицкий Андрей, Киселёв, Олег Перевалов с Кирова, Ильючек, Ришат Камалетдинов, Толик Яров (куда то он потом пропал), Соловьёв, Гимадеев.
Мы не долго проехали, я думаю минут 5, не больше. Мы поехали в ту сторону, куда и наша машина ехала. Нас подбили,долбанули в лоб. машина катилась под гору когда мы из неё вылазили, в частный дом забежали.. Там женщины русские на дорожке были, мы кто куда разбежались. По-моему, Осовицкий и Соловьёв по разным углам дома рассредоточились, а мы все в один сарай забежали, как летний сарайчик такой.
Мы через забор пытались перелезть, по нам с крыши, скорее всего, огонь открыли. Ильючик с левой стороны, я в середине, Ришат справа, их сразу обоих прямо по голове очередью, как в меня не попали – удивляюсь.
Им сразу же головы прострелили. Мы с Гимадеевым друг на друга посмотрели, поползли обратно. Уползли вслепую, в этот сарай опять залезли.
В итоге там в сарае: Мочалин раненый, Сидельник раненый, Перевалов в палец раненый, в руку куда-то там, Гимадеев в ногу и ещё куда-то, короче все раненые, меня на выходе.
Ильючик мертвый откуда-то там был, то ли я его сам приволок, я не помню. Я на нём лежал, отстреливался из винтовки.
Осовицкий был в одном углу, Соловьёв в другом углу, во дворе дома.
Долго отстреливались, где-то с 12 дня до часов 10 вечера, стало темно.
Они не знали конкретно, где мы находимся и начали кричать: «Мы сейчас дом сожжём и всё!». Русские хозяйки услышали, они в подвале сидели, в погребе, они вылезли и сказали - не стреляйте, не стреляйте, сейчас мы их найдём.
А до этого я с чеченцами переговоры вёл, там Шарип один, лет 30 ему было, он говорит - мы вас не расстреляем, не бойтесь, давайте сдавайтесь.
А Мочалин кричит - не надо сдаваться! Или Сидельник. Я не помню точно кто из них. Они вдвоём говорили. Сидельник - типа сдаваться не будем!
Мочалин говорит - они в плен не берут, а Сидельник говорит - скажи, чтобы они поклялись на хлебе и на матери, что не расстреляют.
Минут 5 они между собой - гыр-гыр-гыр, и потом поклялся всё-таки.
А я уже 2 гранаты расчехлил, усики разогнул, думаю, не знаю что делать.
А вот старушки-то эти вышли, хозяйки, и чеченцы сказали - найдите, где они, стрелять не будем. И они сами пришли к нам, а я там лежал как раз, вот они открыли дверь, вот они здесь, здесь и всё, я уже назад попятился с этими гранатами.
Ну и чеченцы заходят аккуратно, не бойся, не бойся, не бойся, у меня гранаты из рук аккуратненько так разжали, забрали и всё, забрали нас.
Потом они нас выстроили, и между собой говорят. Я так понял, что типа раненых надо расстрелять. У нас все раненые сразу же выстроились, всё, мы не раненые, мы нормальные, мы можем сами идти, жить-то охота. И в этот момент - Соловьев, откуда не возьмись! И по ним очередь дал. По-моему, не то четверых, не то троих чеченцев положил. Они в него сразу же из гранатомёта, по-моему, его сразу же убили.
Через несколько дней лейтенанта Олега Мочалина расстреляли, а пленных солдат обменяли на военнопленных чеченцев. Олег погиб в первых числах января. Тело его обнаружили на улице Грозного лишь в конце января. Оно было погребено под обломками президентского дворца. И только в конце января вместе с другими расстрелянными Олега откопали, но опознать личность не смогли. Это тоже родные узнали намного позже.
Олег из армии писал письма часто. Последнее письмо от него пришло 20 декабря, датированное 12 декабря, из Самары. Больше писем не было. Это обстоятельство и встревожило всех родных. И только в январе пришло письмо невесте Олега, в котором он сообщил, что направляется в Чечню. Родным он этого не написал, видимо, не хотел их расстраивать.
После этого известия Валентина Васильевна (тетя Олега) тщательно следила за прессой, смотрела сводки из Чечни по телевидению. 10 января она услышала фамилию в списках пленных, сказанную в «Вестях» (II программа), очень похожую на фамилию Олега, только прозвучала она — Могалин О. Затем эта же фамилия была указана в газете «Московские новости». Сомнений не было... Валентина Васильевна сообщила об этом сестре Клавдии Васильевне (маме Олега) в Ленинградскую область. Начались поиски Олега.
Клавдия Васильевна и Николай Иванович Мочалины отправились в Грозный. В течение двух недель они обошли все селения Грозного, встречались с женщинами-чеченками, расспрашивали, не знают ли они чего-либо. Сына им найти не удалось. Вернулись домой ни с чем.
Но Клавдия Васильевна не могла смириться с этой неизвестностью. 1 марта она вылетела самолетом в Минеральные Воды. Пыталась что-то узнать о сыне. В информа-[39]ционном центре в Самаре ей сказали, что лейтенант Мочалин Олег Николаевич числится в списках без вести пропавших.
В это же время сестра Клавдии Васильевны, Валентина Васильевна (у нее два своих сына, и Олега она считала тоже своим сыном), отправляется маршем Мира от Москвы (она там уже была 8 марта) до Грозного. Женщины-матери, которые искали своих сыновей, прошли и проехали множество городов: Москва, Саратов, Волгоград, Астрахань, Минеральные Воды, Назрань, Моздок, Самашки и Грозный. В каждом городе они митинговали против войны, требовали от Правительства России вернуть их сыновей. Но даже в Москве из Правительства их никто не принял и не попытался выслушать. Сестры встретились в Грозном. Грозный уже был взят федеральными войсками, разрушен.
Когда я спросила в нашей беседе Валентину Васильевну, что она видела, пройдя через города Чеченской Республики, она ответила: «Видела как будто не наяву, а во сне страшный фильм про войну. Видела танки, бронетранспортеры, как везут бомбы, стреляют, видела растерзанные трупы солдат, детей на улицах Грозного».
Девять месяцев беспрестанно искали родные Олега, без сна и отдыха, а порой без пищи с надеждой найти живого или мертвого, хотя надежда все же была найти Олега живым.
Все тела погибших в январских боях (а их было очень много) хранились в специальных рефрижераторах в Ростове-на-Дону. К опознанию подключилась бригада медиков одного из петербургских институтов. В компьютер были заложены данные о личных вещах погибших. Здесь, в Ростове, мать смогла опознать сына по свитеру, который сама связала.
Точных данных о дате гибели Олега нет, но родные считают, что его расстреляли где-то 4-5 января. 4 октября гроб с телом Олега привезли в Толвую. 6 октября 1995 г. его похоронили с почестями. Его могила находится рядом с могилами бабушки и дедушки. Пусть будет земля ему пухом! Олегу было присвоено воинское звание старший лейтенант (посмертно).
Закончив университет, сельскохозяйственный факультет, Олег получил квалификацию инженер-механик сельскохозяйственного производства. Дипломный проект по теме «Механизация хранения семенного картофеля в ОПХ «Вилга» с разработкой средств механизации загрузки и выгрузки» он защитил на «отлично».
Зав. кафедрой сельскохозяйственного производства, доцент, кандидат технических наук Валентин Александрович Дружинин отметил:
— Это был очень старательный, дисциплинированный студент. У меня хранится журнал посещаемости занятий, так вот, на протяжении всех лет обучения у него нет пропусков лекций. Немногие студенты этим отличаются. К Олегу не было никаких претензий. Зачеты и экзамены он сдавал вовремя с оценкой «хорошо» и «отлично».
Геннадий Иванович Малинов, доцент кафедры:
— Олега Мочалина я помню предельно аккуратным, подтянутым, скромным, любознательным и целеустремленным, а еще очень порядочным человеком.
Олега хорошо помнят друзья, однокурсники, сослуживцы.
Олег Черепанов, 25 лет, однокурсник Олега, живет в Петрозаводске:
— Мы с Олегом учились пять лет вместе. Прежде всего я удивлен был его работоспособностью и усидчивостью. Если уж готовился к курсовой работе, зачету или экзамену, то всегда основательно, как говорится, до упора, никто и ничем его не мог соблазнить. Я бы подчеркнул в нем такие черты, как пунктуальность и точность. При нем всегда все было необходимое для практической работы или для зачета. Кроме того, это был человек обязательный, готовый прийти на помощь каждому, кто в ней нуждался. Олег ко всем наукам относился хорошо, но особенно любил точные науки. Отмечу, что группа наша была дружной. Мы и сейчас часто встречаемся, но Олега с нами нет. Не хочется верить в это. В моей памяти он навсегда останется живым, веселым...
Павел Ешаков, 25 лет, однополчанин, живет и работает в Кондопоге:
— Олега как студента помню плохо, т. к. мы учились на разных факультетах, зато хорошо его знаю по службе. Мы, как офицеры запаса, призывались одновременно и служили в одном полку в г. Самара. [40]
Из Карелии в этом полку было шесть человек. С Олегом мы служили вместе четыре месяца, были в разных батальонах, но жили в одной комнате. Кровати наши стояли рядом. Олег был простой, общительный, хороший парень и безотказный. Он все умел делать. Любые поручения командиров выполнял точно и в срок. Он мог каждого из нас выручить. У него было при себе все: даже нитки, иголки, ножницы, что немаловажно в армии. И вообще Олег оптимистичный человек и очень добрый.
Сергей Иванов, ровесник и однополчанин Олега, живет и работает в с. Коткозеро Олонецкого района:
— Наше знакомство с Олегом произошло в полку. Помню, вхожу с чемоданчиком в офицерское общежитие, вижу — сидит на кровати парень, читает книгу. Познакомились. Я, конечно, обрадовался, ведь встретить вдали от дома земляка — большая удача.
Мы с Олегом служили в одном батальоне. Олег был скромный, отзывчивый, немного серьезный, немного юморист. Это был хороший друг. И я его никогда не забуду. Расскажу один эпизод. После года службы я добился перевода в Карелию. Службу заканчивал в Петрозаводске. Помню, собрал все документы, надо уезжать, а денег на билет нет. Беру свой новенький телевизор, купленный полгода назад, приношу в комнату, говорю: «Ребята, выручайте, купите по дешевке, не на что ехать, за полцены продаю. Молчание. Тут поднялся Олег, стал агитировать ребят, говорит: «Давайте, ребята, купим, веселее время будем коротать да и парню надо помочь». Никто не отозвался. Тогда Олег решил на свои деньги купить у меня телевизор. «Пусть пока, — говорит, — стоит здесь, после службы домой отвезу». Такая вот простая история. Я уехал благодаря Олегу. Через месяц узнал, что 16 декабря наш полк отправили в Чечню.
Павел Ешаков:
— Да, удивительным человеком был Олег. Мне тоже повезло. Я добился перевода в Петрозаводск. Мы агитировали и Олега принять такое решение, но он сказал: «У вас семьи, вам надо ехать, а я пока один, мне все равно, где дослуживать. Останусь здесь».
Конечно, никто не предполагал, что такое может случиться в нашей стране. Ведь войну никто не объявлял, однако она началась. Знаю, что в ту злосчастную новогоднюю ночь в штурме Грозного лишь единицы участвовали из числа опытных кадровых офицеров. Все было возложено на таких молодых, неопытных, не обученных, как следует, военному делу офицеров, как Олег. Я помню, нас готовили больше к участию в смотрах, чтобы хорошо выглядели со стороны. Техника в основном была старая, стреляли мы мало. Я, к примеру, за четыре месяца службы в полку выстрелил всего два раза. Поэтому неудивительно, что в этой бойне с участием хорошо подготовленных, владеющих современным оружием чеченских боевиков наши ребята служили мишенью, пушечным мясом. Обидно за ребят. Обидно за то, что теряем таких умных, нужных стране людей. Ведь весь первый батальон нашего полка погиб. А за что?
Олег не готовился быть военным. Он, как и все мы, мечтал после службы вернуться на гражданку, работать, иметь семью. Он был бы замечательным инженером, отцом, мужем...
Я знаю, что и в армии Олег проявлял заботу о вверенных ему солдатах. А оказавшись в пекле войны, предпочел смерть во имя спасения этих ребят, которые вместе с ним попали в плен. Когда дудаевцы допрашивали всех пленных и спросили: кто стрелял по дворцу, вперед вышел Олег. Он взял всю ответственность на себя. Его как офицера тут же расстреляли.
Александр Дмитриев, однокурсник Олега, ныне служит в Подмосковье:
— Не знаю, почему так устроен этот мир, но почти всегда случается так, что из жизни первыми уходят лучшие люди.
С Олегом Мочалиным я познакомился в 1988 году. Мы вместе поступали в университет и затем пять лет вместе учились.
Это был такой человек, которого не так часто встретишь в жизни. Первое, что я тогда отметил в нем, так это его доброжелательность практически ко всем. Я не помню случая, чтобы Олег кому-нибудь в чем-нибудь отказал. В нем была необыкновенная, я бы сказал, природная скромность. Он никогда не лез на рожон, не старался быть [41] в лидерах, но вместе с тем Олег был очень волевым человеком, с сильным характером.[42]
Источник: Книга Памяти. Чёрное крыло войны. Петрозаводск, 1997. С. 38-42.
19:00, 31.12.1994, Грозный. Группа депутатов и правозащитников (на фото) зачитывает обращение к Ельцину в подвале дудаевского дворца: "Сегодня мы с Вами оказались по разные стороны линии фронта!
В правом верхнем углу - депутат ГД Юлий Рыбаков
В шарфе - депутат ГД Виктор Шейнис
Левее, на заднем плане - депутат ГД Михаил Молоствов
Ещё левее - депутат ГД Валерий Борщёв
Это же интеллигенция. Очкарики с бородками. Им чужда армия. Чужды законы войны. Взять хотя бы американцев в войне с терроризмом. Там звёзды политики, спорта и кино едут к солдатам, подбадривают. И никто не говорит, мол, что вы делаете, одумайтесь. Только в России на войне представители власти едут к врагу и пытаются "договориться". Но о чём?У всех характерная внешность, несмотря на русские фамилии
Во время штурма во дворце Дудаева находилась группа Депутатов ГД РФ. Пока они записывали в подвале свои политические памфлеты, снаружи, перед дворцом, жгли технику и убивали русских солдат. Пояснив перед камерой, по какую сторону от линии фронта она находятся, интеллигенция пошла "мониторить" (т.е. записывать детали творящихся на их глазах преступлений). Вот собственно и всё.
Пост про Олега Мочалина, естественно. Народ давно уже интересовался, как выглядит тот парень, который заявил в Рескоме, что "израсходовал весь боекомплект БМП" по боевикам.
22:30, дневник Орлова: "В медпункт привели семерых пленных, из них 2 офицера: лейтенант МОЧАЛИН Олег Николаевич (легкая контузия) лейтенант СИДЕЛЬНИК Сергей Николаевич (ранен в ногу и в руку), ряд. Сергей Юрьевич КИСЕЛЕВ, ряд. Олег Иванович ПЕРЕВАЛОВ, Сергей Васильевич МАРТЫНЕЦ (ранен в ногу и руку), ряд. ГИМАДЕЕВ Алексей Ризайудинович (в ногу), ряд. ОСОВИЦКИЙ Андрей Анатольевич (в голову, ногу, плечо)."
В ходе разговора с пленными в присутствии депутатов после слов Мочалина о том, что он израсходовал боекомплект БМП - 100 снарядов - Арсанукаев перешел на повышенные тона, а затем увел лейтенанта.Олег вел себя смело. Смотрел прямо в глаза Арсанукаеву. С другими иногда такое поведение, наоборот, могло сработать, - но тут, похоже, не было расчета. Просто не потерял присутствие духа. Среди пленных Мочалина больше никто не видел. Его тело было обнаружено в развалинах Рескома и опознано в 124 смл.
В 1994-1996 гг. был представителем Минздрава РФ по Чеченской Республике.В 1995 году Указом Президента РФ М.А. Арсанукаев удостоен звания Заслуженного врача России. В те дни, кажется, никого, кроме этих "интеллигентов с бородками" судьба пленных не интересовала. В последующие два года я искал пленных и пропавших в Чечне. "Профессиональных патриотов" при этом не встречал.
А Арсанукаев неплохо живет. Никто с него ничего не спрашивает.
Чуть хуже - начальник СИЗО ДГБ Ризван Эльбиев. Он сидит и крепко. Но про пятьдесят пять могил, о которых он мог бы рассказать, его не допрашивали.
Вот сейчас мои коллеги нашли в горах еще одну могилу убитого в плену пленного солдата. Надо будет разбираться. Такие дела.
Из: Черкасов А. Кавказский плен: "новая волна"
Комментарии
Отправить комментарий