Старший лейтенант ДЕВЯТКОВ Сергей Александрович ( 6.03.1970 - 20.12.1994 ) Погиб в Чечне
Старший лейтенант ДЕВЯТКОВ Сергей Александрович
( 6.03.1970 - 20.12.1994 )
1970 года рождения, старший лейтенант, РВСН. Выполнял воинский долг на
территории Чеченской республики в составе в/ч 62978 СКВО. Погиб 20
декабря 1994 года. Награждён орденом МУЖЕСТВА. Похоронен на Восточном
кладбище г. Екатеринбурга.Проживал: ст. Егорлыкцкая (по месту дислокации части)
Экипаж вертолёта №271 из 325 овп (в/ч 62978):
командир эскадрильи подполковник Николай Александрович Лесков
лётчик-штурман капитан Олег Юрьевич Шаплыгин
бортовой техник ст.лейтенант Сергей Александрович Девятков [летал до этого с другим экипажем2]
Командующий
авиацией Сухопутных войск генерал-полковник авиации Виталий Егорович
Павлов: "14 декабря 1994 года при выполнении боевой задачи по
обеспечению боевых действий 76-й воздушно-десантной дивизии произошло
боевая потеря вертолёта Ми-8Т авиации СКВО, пилотируемого экипажем в
составе подполковника Лескова Н.А., лётчика-штурмана капитана Шаплыгина
О.Ю. и бортового техника старшего лейтенанта Девяткова С.А.."3
Из описания боя: "В тот день его [подполковника Н.А. Лескова] экипаж выполнял задачу по перевозке сухих пайков для личного состава 76-й воздушно-десантной дивизии. На аэродроме в Беслане вертолет Ми-8Т был полностью загружен продуктами питания и, поднявшись в воздух, взял курс на Самашки, где находились десантники. Транспортный вертолёт сопровождали две боевые винтокрылые машины Ми-24, одной из которых управлял офицер Лактионов."4
Командующий авиацией Сухопутных войск генерал-полковник авиации В.Е. Павлов: "При подходе к району боевых действий [между Самашками и н.п. Новый Шарой] 76-й ВДД вертолёт был обстрелян из стрелково-пушечного вооружения и гранатомётов. Вертолёт получил повреждения. Экипаж произвёл вынужденную посадку на территории противника (1,5 км от линии соприкосновения войск)."5
Из описания боя: "Командиру экипажа подполковнику Николаю Лескову перебило осколками левую руку и ногу. Бортовому технику старшему лейтенанту Сергею Девяткову оторвало левую ногу
На земле
Из описания боя: "Шаплыгин, вытащив командира из кабины, перетянул жгутом его раненую ногу. Девятков, потеряв сознание, лежал в салоне. И тут послышались выстрелы. Лётчики, заняв круговую оборону, стали отбиваться, но силы были слишком неравными.
- Где же Лактионов? - недоуменно смотрел в небо Лесков.
Тем временем экипажи двух боевых вертолётов Ми-24, в распоряжении которых были пулемёты, неуправляемые ракеты и прочее вооружение, поспешно развернулись и ушли в сторону Беслана, бросив товарищей в беде."7
Подполковник Сергей Заикин из 325 овп: "Они продержались минут пятнадцать. Шаплыгину снайпер попал в правый глаз, а раненого Лескова боевики добили."8
Из описания: "Едва она [машина] успела коснуться земли, как к ней примчались вооруженные до зубов люди, а также представители международного Красного Креста и иностранные журналисты. На глазах у последних, под стрекот кинокамеры раненого [Девяткова] начали избивать ногами и таким вот "оригинальным" способом затолкали на носилки."9
Судьба ст.лейтенанта Сергея Александровича Девяткова
Из рассказа матери Сергея: "14 декабря 1994 года при выполнении боевой задачи был сбит вертолет Ми-8, на котором бортмехаником был наш сын. Командир экипажа и лётчик-штурман погибли, а наш сын тяжело ранен и переправлен в больницу Ачхой-Мартана, где ему была сделана операция - ампутация правой нижней конечности до уровня верхней трети бедра. На следующий день он был перевезён в госпиталь г. Грозного, где и скончался от полученной травмы. Самое страшное в этой трагедии ещё одно предательство. Вы думаете, что нам, родителям, сообщил кто-либо об этом, да ни за что. О ранении сына мы узнали от приятелей совершенно из другого города, т.к. сами не всегда смотрели телевизор и слушали радио, большое спасибо материнское журналистам, передавшим все подробности о гибели сына на телевидении и радио. Что стоило добраться до штабов, чтобы хоть что-либо узнать конкретнее. В части сына нам ответили, что "ст. лейтенант С. Девятков "сидит" в Моздоке", хотя со времени трагедии прошло 4-5 дней. Я бы поняла, что мы далеко от них, но ведь там, рядом с ними, находилась его жена, но её тоже никто не нашел нужным поставить в известность.
Мы сами дозвонились до лечащего врача из Ачхой-Мартана, где была сделана операция, и до госпиталя г. Грозного, где нам сообщили о том, что "наш сын умер и его труп находится в морге". Всей этой информацией мы обеспечили руководство Сергея. Дальше потянулись часы, дни и ночи ожиданий, просьбы, требования доставить труп. Нервы на пределе. На имя Президента, Грачева, на имя командующего авиацией объединенной группы войск Павлова отправлены множественные телеграммы, телефонные звонки в Думу С. Юшенкову.
Спустя несколько дней после смерти по линии связи генерал-майор Иванников В.П. нам сообщил, что сын наш, к счастью, оказался жив, но следы его из госпиталя затерялись. Опять крутится колесо - где же он? И снова междугородние звонки, телеграммы. Тогда же мы и узнали, что из себя представляет "известный миротворец" С. Ковалев, отсиживавшийся в дудаевских бункерах. На просьбу военных посодействовать в розыске С. Девяткова он ответил, что, "де мол, русские бьют чеченцев, а я ещё и должен помогать им кого-то искать". Бог ему судья, если он есть на самом деле. Для поиска были подключены все силы (так, по крайней мере, нас заверили). Сами же мы ежедневно обзванивали все госпиталя, управления КК и КП российского, международного, но увы... никаких следов.
А ларчик открывался просто. Следы были и их было более, чем достаточно, но ими, видимо, никто не хотел себя обременять, так: 19, 27.12.94 г. - переговоры по телефону бывшего прокурора Чечни У. Имаева с генералами, с С. Юшенковым о том, что необходимо вывезти труп С. Девяткова и еще одного тяжелобольного офицера (это из записок журналиста, которые он передал в Комитет Солдатских Матерей). Кроме того, санитарки морга сами неоднократно звонили в Моздок. Был анонимный звонок к нам из Пятигорска, в ответ на нашу просьбу оказать помощь в поисках сына. Откликнулась женщина-беженка, которая подтвердила смерть Сергея, а об этом ей поведал шофер, которые перевозил Сергея из Ачхой-Мартана - "парень, которого я вчера привез, умер сегодня утром".
А поиск продолжается. Только 20.01.95 г. среди ночи раздался звонок генерал-полковника Павлова, который сообщил нам, что "сын наш кремирован". Муж на это сообщение соответственно попросил "доставить нам всё то, что осталось" после кремации в соответственно оформленном виде, на что Павлов ответил, что "весной приедешь и наметешь сколько будет угодно".
После такого сообщения мы с дочерью выехали в станицу Егорлыкская, по месту службы сына, где нам сказали, что "предпринимаются попытки для доставки останков трупа".
Из справки: В морге 1 горбольницы длительное время находилось большое количество трупов (порядка 600) как с той, так и другой сторон. С 3.05.95 года морг под контролем российских войск. Вывезти трупы не представлялось возможным: здание морга было заминировано, дабы избежать надругательств!!! над трупами."10 10 января в морг попал снаряд и находившиеся там тела сгорели. Сергей похоронен на Широкореченском кладбище в г. Екатеринбурге.
Это вертолет утащеный далее по дороге и спущенный с неё:
14 декабря в районе поселка Новый Шарой был сбит российский вертолет. Официальная версия гласит: "14.12.94 г. Днем при метеоусловиях: облачность – нижний край 70-100 метров, видимость – 1 км, в районе перекрестка дорог Самашки – Ачхой-Мартан, Новый Шарой – Шаами-Юрт был сбит из стрелкового оружия вертолет Ми-8Т №27, пилотируемый… подполковником Лесковым Н.А., штурман капитан Шаплыгин О.Ю., бортовой техник ст. лейтенант Девятков С.А. Экипаж выполнял задание по перевозке продовольствия для частей 19-й МСД в сопровождении Ми-24В. Из-за плохой подготовки к полету в сложных метеоусловиях экипаж залетел на территорию, занятую боевиками. Определив местонахождение, развернулся в сторону своих войск, но в районе вышеуказанного перекрестка был обстрелян из стрелкового оружия и крупнокалиберных пулеметов незаконными вооруженными формированиями. Вертолет получил значительные повреждения, а экипаж ранения различных степеней, однако он смог посадить разбитый вертолет на дорогу. Из-за плохих метеоусловий и сильного противодействия Ми-24 не смог оказать помощь экипажу п/п-ка Лескова Н.А. и, получив повреждения хвостовой балки, был вынужден вернуться на аэродром Беслан. На месте посадки вертолет был окружен боевиками, п/п-ка Лескова и к-на Шаплыгина расстреляли, а ст. л-та Девяткова, ранив в ногу, пленили, поместили в госпиталь…" . А вот как это выглядело в деталях. Утром 14 декабря с аэродрома Беслана с грузом продуктов для подразделений 19-й МСД, застрявших в районе Нового Шароя, взлетели четыре вертолета: пара транспортных Ми-8Т и пара Ми-24В в качестве прикрытия. Курс на Назрань, далее – вдоль предгорья к Новому Шарою. Из-за плохой видимости группа потеряла ориентировку и выскочила к западной окраине Грозного. Сориентировавшись, ведущий группы подполковник Лесков Н.А. развернул группу и пошел назад вдоль дороги Грозный – Новый Шарой. Однако, в районе перекрестка дорог Самашки – Ачхой-Мартан, Новый Шарой – Шаами-Юрт группа была обстреляна боевиками из стрелкового и зенитного оружия. Огонь велся из прилегавшего к дороге лесного массива. Лесков был ранен в левую руку и ногу, Девяткову крупнокалиберная пуля оторвала левую ногу, и он потерял сознание. Лишь штурман Шаплыгин не получил ни царапины . "По нам отработали сразу с двух сторон с близкого расстояния как раз над лесом, у ведущего возник пожар, и была пробита левая рука, скорее всего еще отказал один из двигателей, деваться было некуда – только посадка на лес или на дорогу в лесу", – так описывает произошедшее командир ведомого Ми-8Т капитан Николай Мальков в своем письме к отцу. Именно так и поступил подполковник Лесков – он посадил машину на дорогу. Попытка Малькова оказать помощь своему командиру к успеху не привела – шквальный огонь с земли превратил вертушку в решето: были пробиты топливные баки, отказали все приборы. Прикрывающая «двадцатьчетверка» сообщает о шлейфе керосина, тянущемся за транспортным вертолетом. База приказывает Малькову и прикрывающему его Ми-24В немедленно возвращаться на аэродром . «Полосатому» тоже досталось «по полной программе», и он покинул поле боя, полностью выполнив свой долг. "Единственной "пропажей" в том бою, - отмечает Ю. Зарецкий, однополчанин Лескова, - стал ведущий пары вертолетов прикрытия Локионов [настоящая фамилия - Лактионов ]. Вернулся он в Беслан через полчаса, разрешения на то от командного пункта не имея…" . Говоря по-простому, ведущая "двадцатьчетверка" оставила поле боя без приказа. Экипаж сбитого Ми-8Т – командир подполковник Николай Лесков и штурман капитан Олег Шаплыгин – погибли , а борттехник ст. лейтенант Девятков С.А. был пленен в бессознательном состоянии . Относительно гибели экипажа сбитого Ми-8Т имеется свидетельство командующего авиацией сухопутных войск генерал-полковника авиации В.Е. Павлова. В частности, он указывает на то, что при исследовании тел погибших офицеров-вертолетчиков Лескова и Шаплыгина в судебно-медицинской лаборатории было установлено, что они погибли не в бою, "а расстреляны самым зверским образом" . 15 декабря вице-премьер России Николай Егоров, подтвердив данные о потере российского вертолета в районе Нового Шароя, отметил, что "два члена экипажа были фактически растерзаны толпой, а ещё один направлен в чеченский госпиталь".
Для спасения экипажа сбитого Ми-8Т с аэродрома Беслана поднимается звено вертолетов внутренних войск: транспортный Ми-8 с группой десантников из 21-й бригады ВДВ под прикрытием пары Ми-24. По другим данным это был армейский вертолет, проводивший в указанное время воздушную разведку местности. На его борту находились десантники-зенитчики, химики. Задача на спасение экипажа сбитого Ми-8Т этому вертолету была поставлена уже в ходе выполнения задания по разведке . Однако помощь опоздала, а «вертушки» также попали под жестокий огонь. Погиб один десантник . Это был рядовой Эдуард Живун, который "…первым заметил огневую точку противника, указал ёе своим товарищам и открыл по ней ответный огонь" . В ходе перестрелки с противником Живун получил смертельное ранение в голову и скончался в госпитале от полученной раны. Тела погибших Лескова и Шаплыгина боевики вернули на следующий день. Сергей Девятков погиб в плену. Сначала, будучи в бессознательном состоянии, боевики отправили его в ближайший "Ачхой-Мартан, где в местной больнице [ему] сделали операцию" . Когда в село прибыли офицеры ВВС России, Девятков был нетранспортабельным. Жители села заверили российских офицеров в том, что Сергея дудаевцам не выдадут, и, как только раненому станет лучше, вернут его. "Но на вторую ночь, - свидетельствует генерал-полковник Павлов, - из Грозного прибыли эмиссары с мандатом Дудаева и забрали офицера с собой. Много дней спустя, после долгих поисков, нам удалось разыскать его тело в морге одной из больниц Грозного под грудой обгоревших трупов…"
В и-нете есть письмо Малькова родным где затронут обсуждаемый случай:
"4 декабря вылетели на Моздок. По 11-е декабря в основном выполняли рейсы по
перевозке боеприпасов, продовольствия, людей. Часть экипажей базировалась в
Моздоке, а мы - в Беслане. Это гражданский аэропорт от Владикавказа.
Как показали события, это было самое тяжелое направление на Грозный. Не
помню точно, когда эти колонны - танковые и прочие -двинулись на Грозный:
то ли 10 декабря, то ли 11-го - но на следующий день мы с командиром эскадрильи
парой уже летали за ранеными и убитыми. В то время не было никаких указаний
по поводу открытия огня. Летали мирными голубями, а по нам
«долбили» из гранатометов.
Так начиналась эта война, самая настоящая. А по сообщениям средств массовой
информации - происходило разоружение бандформирований.
Двенадцатого декабря, после разведки дороги, по которой шла колонна на
Грозный, возвратился на аэродром с пробитыми баками. Летали под прикрытием
двух «МИ-24». По нам «работали» с развилки дороги с
каких-нибудь 60-80 метров. За два дня отремонтировали борт, хотя заклеенные
баки еще подтекали.
Четырнадцатого декабря мне дали другую машину, и мы с командиром снова парой
поднялись с грузом продовольствия к передовой колонне. Снова нас прикрывали
два «МИ-24». Так и пошли на площадку «четверкой». К
сожалению, вернулись лишь втроем. Борт ведущего тогда же вечером показали по
телевидению сидящим на дороге, а наших ребят, уже расстрелянных, чеченские
боевики пинали ногами. По нам отработали сразу с двух сторон, как раз над
лесом, с близкого расстояния. Загорелась машина ведущего. У него была
перебита левая рука. По рации он успел сказать, что к нему едут легковые
машины и бегут люди. Не хватало пары километров дотянуть до поля. Там мы бы
их подобрали.
Домой вернулся без ведущего, с пробитыми топливными баками, с отказавшими
приборами. Шел на очень малой высоте и молил Бога, чтобы дотянуть и не
отказали двигатели, чтобы не набрать «полный рот земли».
Наших погибших ребят (третьего мы до сих пор не нашли) подобрали на
следующий день. Меня поздно ночью отправили сопровождать до Ростова".
Экипаж вертолёта №271 из 325 овп (в/ч 62978):
командир эскадрильи подполковник Николай Александрович Лесков
лётчик-штурман капитан Олег Юрьевич Шаплыгин
бортовой техник ст.лейтенант Сергей Александрович Девятков [летал до этого с другим экипажем2]
Командующий
авиацией Сухопутных войск генерал-полковник авиации Виталий Егорович
Павлов: "14 декабря 1994 года при выполнении боевой задачи по
обеспечению боевых действий 76-й воздушно-десантной дивизии произошло
боевая потеря вертолёта Ми-8Т авиации СКВО, пилотируемого экипажем в
составе подполковника Лескова Н.А., лётчика-штурмана капитана Шаплыгина
О.Ю. и бортового техника старшего лейтенанта Девяткова С.А.."3Из описания боя: "В тот день его [подполковника Н.А. Лескова] экипаж выполнял задачу по перевозке сухих пайков для личного состава 76-й воздушно-десантной дивизии. На аэродроме в Беслане вертолет Ми-8Т был полностью загружен продуктами питания и, поднявшись в воздух, взял курс на Самашки, где находились десантники. Транспортный вертолёт сопровождали две боевые винтокрылые машины Ми-24, одной из которых управлял офицер Лактионов."4
Командующий авиацией Сухопутных войск генерал-полковник авиации В.Е. Павлов: "При подходе к району боевых действий [между Самашками и н.п. Новый Шарой] 76-й ВДД вертолёт был обстрелян из стрелково-пушечного вооружения и гранатомётов. Вертолёт получил повреждения. Экипаж произвёл вынужденную посадку на территории противника (1,5 км от линии соприкосновения войск)."5
Из описания боя: "Командиру экипажа подполковнику Николаю Лескову перебило осколками левую руку и ногу. Бортовому технику старшему лейтенанту Сергею Девяткову оторвало левую ногу
ему была сделана операция - ампутация правой нижней конечности до уровня верхней трети бедра.Летчику-штурману капитану Олегу Шаплыгину. к счастью, повезло - ни царапины. Осколками был повреждён двигатель и система управления вертолёта, который, завалившись на бок, стал падать на землю. Но экипажу всё же удалось посадить его на асфальтированную дорогу, пролегающую через лес."6
На земле
Из описания боя: "Шаплыгин, вытащив командира из кабины, перетянул жгутом его раненую ногу. Девятков, потеряв сознание, лежал в салоне. И тут послышались выстрелы. Лётчики, заняв круговую оборону, стали отбиваться, но силы были слишком неравными.
- Где же Лактионов? - недоуменно смотрел в небо Лесков.
Тем временем экипажи двух боевых вертолётов Ми-24, в распоряжении которых были пулемёты, неуправляемые ракеты и прочее вооружение, поспешно развернулись и ушли в сторону Беслана, бросив товарищей в беде."7
Подполковник Сергей Заикин из 325 овп: "Они продержались минут пятнадцать. Шаплыгину снайпер попал в правый глаз, а раненого Лескова боевики добили."8
Из описания: "Едва она [машина] успела коснуться земли, как к ней примчались вооруженные до зубов люди, а также представители международного Красного Креста и иностранные журналисты. На глазах у последних, под стрекот кинокамеры раненого [Девяткова] начали избивать ногами и таким вот "оригинальным" способом затолкали на носилки."9
Судьба ст.лейтенанта Сергея Александровича Девяткова
Из рассказа матери Сергея: "14 декабря 1994 года при выполнении боевой задачи был сбит вертолет Ми-8, на котором бортмехаником был наш сын. Командир экипажа и лётчик-штурман погибли, а наш сын тяжело ранен и переправлен в больницу Ачхой-Мартана, где ему была сделана операция - ампутация правой нижней конечности до уровня верхней трети бедра. На следующий день он был перевезён в госпиталь г. Грозного, где и скончался от полученной травмы. Самое страшное в этой трагедии ещё одно предательство. Вы думаете, что нам, родителям, сообщил кто-либо об этом, да ни за что. О ранении сына мы узнали от приятелей совершенно из другого города, т.к. сами не всегда смотрели телевизор и слушали радио, большое спасибо материнское журналистам, передавшим все подробности о гибели сына на телевидении и радио. Что стоило добраться до штабов, чтобы хоть что-либо узнать конкретнее. В части сына нам ответили, что "ст. лейтенант С. Девятков "сидит" в Моздоке", хотя со времени трагедии прошло 4-5 дней. Я бы поняла, что мы далеко от них, но ведь там, рядом с ними, находилась его жена, но её тоже никто не нашел нужным поставить в известность.
Мы сами дозвонились до лечащего врача из Ачхой-Мартана, где была сделана операция, и до госпиталя г. Грозного, где нам сообщили о том, что "наш сын умер и его труп находится в морге". Всей этой информацией мы обеспечили руководство Сергея. Дальше потянулись часы, дни и ночи ожиданий, просьбы, требования доставить труп. Нервы на пределе. На имя Президента, Грачева, на имя командующего авиацией объединенной группы войск Павлова отправлены множественные телеграммы, телефонные звонки в Думу С. Юшенкову.
Спустя несколько дней после смерти по линии связи генерал-майор Иванников В.П. нам сообщил, что сын наш, к счастью, оказался жив, но следы его из госпиталя затерялись. Опять крутится колесо - где же он? И снова междугородние звонки, телеграммы. Тогда же мы и узнали, что из себя представляет "известный миротворец" С. Ковалев, отсиживавшийся в дудаевских бункерах. На просьбу военных посодействовать в розыске С. Девяткова он ответил, что, "де мол, русские бьют чеченцев, а я ещё и должен помогать им кого-то искать". Бог ему судья, если он есть на самом деле. Для поиска были подключены все силы (так, по крайней мере, нас заверили). Сами же мы ежедневно обзванивали все госпиталя, управления КК и КП российского, международного, но увы... никаких следов.
А ларчик открывался просто. Следы были и их было более, чем достаточно, но ими, видимо, никто не хотел себя обременять, так: 19, 27.12.94 г. - переговоры по телефону бывшего прокурора Чечни У. Имаева с генералами, с С. Юшенковым о том, что необходимо вывезти труп С. Девяткова и еще одного тяжелобольного офицера (это из записок журналиста, которые он передал в Комитет Солдатских Матерей). Кроме того, санитарки морга сами неоднократно звонили в Моздок. Был анонимный звонок к нам из Пятигорска, в ответ на нашу просьбу оказать помощь в поисках сына. Откликнулась женщина-беженка, которая подтвердила смерть Сергея, а об этом ей поведал шофер, которые перевозил Сергея из Ачхой-Мартана - "парень, которого я вчера привез, умер сегодня утром".
А поиск продолжается. Только 20.01.95 г. среди ночи раздался звонок генерал-полковника Павлова, который сообщил нам, что "сын наш кремирован". Муж на это сообщение соответственно попросил "доставить нам всё то, что осталось" после кремации в соответственно оформленном виде, на что Павлов ответил, что "весной приедешь и наметешь сколько будет угодно".
После такого сообщения мы с дочерью выехали в станицу Егорлыкская, по месту службы сына, где нам сказали, что "предпринимаются попытки для доставки останков трупа".
Из справки: В морге 1 горбольницы длительное время находилось большое количество трупов (порядка 600) как с той, так и другой сторон. С 3.05.95 года морг под контролем российских войск. Вывезти трупы не представлялось возможным: здание морга было заминировано, дабы избежать надругательств!!! над трупами."10 10 января в морг попал снаряд и находившиеся там тела сгорели. Сергей похоронен на Широкореченском кладбище в г. Екатеринбурге.
Это вертолет утащеный далее по дороге и спущенный с неё:
14 декабря в районе поселка Новый Шарой был сбит российский вертолет. Официальная версия гласит: "14.12.94 г. Днем при метеоусловиях: облачность – нижний край 70-100 метров, видимость – 1 км, в районе перекрестка дорог Самашки – Ачхой-Мартан, Новый Шарой – Шаами-Юрт был сбит из стрелкового оружия вертолет Ми-8Т №27, пилотируемый… подполковником Лесковым Н.А., штурман капитан Шаплыгин О.Ю., бортовой техник ст. лейтенант Девятков С.А. Экипаж выполнял задание по перевозке продовольствия для частей 19-й МСД в сопровождении Ми-24В. Из-за плохой подготовки к полету в сложных метеоусловиях экипаж залетел на территорию, занятую боевиками. Определив местонахождение, развернулся в сторону своих войск, но в районе вышеуказанного перекрестка был обстрелян из стрелкового оружия и крупнокалиберных пулеметов незаконными вооруженными формированиями. Вертолет получил значительные повреждения, а экипаж ранения различных степеней, однако он смог посадить разбитый вертолет на дорогу. Из-за плохих метеоусловий и сильного противодействия Ми-24 не смог оказать помощь экипажу п/п-ка Лескова Н.А. и, получив повреждения хвостовой балки, был вынужден вернуться на аэродром Беслан. На месте посадки вертолет был окружен боевиками, п/п-ка Лескова и к-на Шаплыгина расстреляли, а ст. л-та Девяткова, ранив в ногу, пленили, поместили в госпиталь…" . А вот как это выглядело в деталях. Утром 14 декабря с аэродрома Беслана с грузом продуктов для подразделений 19-й МСД, застрявших в районе Нового Шароя, взлетели четыре вертолета: пара транспортных Ми-8Т и пара Ми-24В в качестве прикрытия. Курс на Назрань, далее – вдоль предгорья к Новому Шарою. Из-за плохой видимости группа потеряла ориентировку и выскочила к западной окраине Грозного. Сориентировавшись, ведущий группы подполковник Лесков Н.А. развернул группу и пошел назад вдоль дороги Грозный – Новый Шарой. Однако, в районе перекрестка дорог Самашки – Ачхой-Мартан, Новый Шарой – Шаами-Юрт группа была обстреляна боевиками из стрелкового и зенитного оружия. Огонь велся из прилегавшего к дороге лесного массива. Лесков был ранен в левую руку и ногу, Девяткову крупнокалиберная пуля оторвала левую ногу, и он потерял сознание. Лишь штурман Шаплыгин не получил ни царапины . "По нам отработали сразу с двух сторон с близкого расстояния как раз над лесом, у ведущего возник пожар, и была пробита левая рука, скорее всего еще отказал один из двигателей, деваться было некуда – только посадка на лес или на дорогу в лесу", – так описывает произошедшее командир ведомого Ми-8Т капитан Николай Мальков в своем письме к отцу. Именно так и поступил подполковник Лесков – он посадил машину на дорогу. Попытка Малькова оказать помощь своему командиру к успеху не привела – шквальный огонь с земли превратил вертушку в решето: были пробиты топливные баки, отказали все приборы. Прикрывающая «двадцатьчетверка» сообщает о шлейфе керосина, тянущемся за транспортным вертолетом. База приказывает Малькову и прикрывающему его Ми-24В немедленно возвращаться на аэродром . «Полосатому» тоже досталось «по полной программе», и он покинул поле боя, полностью выполнив свой долг. "Единственной "пропажей" в том бою, - отмечает Ю. Зарецкий, однополчанин Лескова, - стал ведущий пары вертолетов прикрытия Локионов [настоящая фамилия - Лактионов ]. Вернулся он в Беслан через полчаса, разрешения на то от командного пункта не имея…" . Говоря по-простому, ведущая "двадцатьчетверка" оставила поле боя без приказа. Экипаж сбитого Ми-8Т – командир подполковник Николай Лесков и штурман капитан Олег Шаплыгин – погибли , а борттехник ст. лейтенант Девятков С.А. был пленен в бессознательном состоянии . Относительно гибели экипажа сбитого Ми-8Т имеется свидетельство командующего авиацией сухопутных войск генерал-полковника авиации В.Е. Павлова. В частности, он указывает на то, что при исследовании тел погибших офицеров-вертолетчиков Лескова и Шаплыгина в судебно-медицинской лаборатории было установлено, что они погибли не в бою, "а расстреляны самым зверским образом" . 15 декабря вице-премьер России Николай Егоров, подтвердив данные о потере российского вертолета в районе Нового Шароя, отметил, что "два члена экипажа были фактически растерзаны толпой, а ещё один направлен в чеченский госпиталь".
Для спасения экипажа сбитого Ми-8Т с аэродрома Беслана поднимается звено вертолетов внутренних войск: транспортный Ми-8 с группой десантников из 21-й бригады ВДВ под прикрытием пары Ми-24. По другим данным это был армейский вертолет, проводивший в указанное время воздушную разведку местности. На его борту находились десантники-зенитчики, химики. Задача на спасение экипажа сбитого Ми-8Т этому вертолету была поставлена уже в ходе выполнения задания по разведке . Однако помощь опоздала, а «вертушки» также попали под жестокий огонь. Погиб один десантник . Это был рядовой Эдуард Живун, который "…первым заметил огневую точку противника, указал ёе своим товарищам и открыл по ней ответный огонь" . В ходе перестрелки с противником Живун получил смертельное ранение в голову и скончался в госпитале от полученной раны. Тела погибших Лескова и Шаплыгина боевики вернули на следующий день. Сергей Девятков погиб в плену. Сначала, будучи в бессознательном состоянии, боевики отправили его в ближайший "Ачхой-Мартан, где в местной больнице [ему] сделали операцию" . Когда в село прибыли офицеры ВВС России, Девятков был нетранспортабельным. Жители села заверили российских офицеров в том, что Сергея дудаевцам не выдадут, и, как только раненому станет лучше, вернут его. "Но на вторую ночь, - свидетельствует генерал-полковник Павлов, - из Грозного прибыли эмиссары с мандатом Дудаева и забрали офицера с собой. Много дней спустя, после долгих поисков, нам удалось разыскать его тело в морге одной из больниц Грозного под грудой обгоревших трупов…"
В и-нете есть письмо Малькова родным где затронут обсуждаемый случай:
"4 декабря вылетели на Моздок. По 11-е декабря в основном выполняли рейсы по
перевозке боеприпасов, продовольствия, людей. Часть экипажей базировалась в
Моздоке, а мы - в Беслане. Это гражданский аэропорт от Владикавказа.
Как показали события, это было самое тяжелое направление на Грозный. Не
помню точно, когда эти колонны - танковые и прочие -двинулись на Грозный:
то ли 10 декабря, то ли 11-го - но на следующий день мы с командиром эскадрильи
парой уже летали за ранеными и убитыми. В то время не было никаких указаний
по поводу открытия огня. Летали мирными голубями, а по нам
«долбили» из гранатометов.
Так начиналась эта война, самая настоящая. А по сообщениям средств массовой
информации - происходило разоружение бандформирований.
Двенадцатого декабря, после разведки дороги, по которой шла колонна на
Грозный, возвратился на аэродром с пробитыми баками. Летали под прикрытием
двух «МИ-24». По нам «работали» с развилки дороги с
каких-нибудь 60-80 метров. За два дня отремонтировали борт, хотя заклеенные
баки еще подтекали.
Четырнадцатого декабря мне дали другую машину, и мы с командиром снова парой
поднялись с грузом продовольствия к передовой колонне. Снова нас прикрывали
два «МИ-24». Так и пошли на площадку «четверкой». К
сожалению, вернулись лишь втроем. Борт ведущего тогда же вечером показали по
телевидению сидящим на дороге, а наших ребят, уже расстрелянных, чеченские
боевики пинали ногами. По нам отработали сразу с двух сторон, как раз над
лесом, с близкого расстояния. Загорелась машина ведущего. У него была
перебита левая рука. По рации он успел сказать, что к нему едут легковые
машины и бегут люди. Не хватало пары километров дотянуть до поля. Там мы бы
их подобрали.
Домой вернулся без ведущего, с пробитыми топливными баками, с отказавшими
приборами. Шел на очень малой высоте и молил Бога, чтобы дотянуть и не
отказали двигатели, чтобы не набрать «полный рот земли».
Наших погибших ребят (третьего мы до сих пор не нашли) подобрали на
следующий день. Меня поздно ночью отправили сопровождать до Ростова".
Комментарии
Отправить комментарий